Репост из: 13philia
=*=
В гостях у правды
здравствуй, медведь. я пишу тебе по воде своими иглами, вырванными из правого бока. там теперь дырка, в неё проникает смерть. я чувствую, ты в беде, тебе неуютно, горько и одиноко, но я не могу спуститься туда, где ты сейчас, потому что не знаю входа. и поэтому я пишу тебе уже в восемнадцатый раз, и сижу на мосту, и глупо гляжу на воду. и уходит время — и это сближает нас.
я смотрю на небо. я помню, как ты летел, волосатыми толстыми лапами сжимая нити. ты летел, совершенно не думая о красоте, ты искал меня взглядом, и говорил: «снимите!», и фотографы с мятыми лицами снимали тебя, я следил из кустов за тобой и какими-то птицами, и намеренно не выходил. медведь, твой полёт был смешон, и мне было очень страшно. я стоял в стороне, не мешая тебе лететь.
на воздушных шарах не летают, это скажет тебе любой сопляк. но ты никому не верил. ты пытался снова и снова, не думая о судьбе, не пугаясь пчёл, не слыша свиного рева — ты летел за мёдом, но мёда ты не нашёл. я сидел в ветвях, я был молодой, здоровый, ты не видел меня — что само по себе хорошо. потому что твои полёты меня пугали до такой трясучки, что я мог тебя убить. ты бы видел себя — твои глаза не мигали. а порой ты летал, забывая держаться за нить.
а ещё я помню, как ты потерял конечность. ты приполз тогда в дом, практически наугад, и в твоих глазах слились пустота и вечность. ты заснул на полу, совершенно забыв о том, что позвал меня в гости. ты был мне почти как брат. и пока ты спал, я убил тебя и закопал в компосте, потому что, медведь, — ты бы и так пропал.
помнишь, медведь, я шёл к тебе сквозь туман, твои мёртвые крики пугали меня до дрожи, а ещё я боялся, что ты раскроешь обман и, когда я дойду, предъявишь улики. но всё же я пересилил ужас, и вошёл в твой безмолвный склеп, и сидел там во тьме, симулируя смех и радость, и ел в одиночестве чёрный и горький хлеб, и одна лишь мысль была у меня в уме: неужели ты, такой сумасшедший и гордый, обречён отныне сидеть в ледяной тюрьме?
ты не думай, медведь, что я собираюсь вечно жить и писать тебе буквы, которые ты не прочтёшь. скоро встретимся. иглы мои конечны, я устал от себя и от от этой бегущей воды. на деревьях желтеют листья, скоро выпадет снег и засыпет старую ложь, правду тоже засыпет, засыпет твою могилу, и мою засыпет — она будет где-то рядом. я уверен, кстати, что ты меня там не ждёшь и не слышишь меня — да, в общем-то, и не надо.
=*=
В гостях у правды
здравствуй, медведь. я пишу тебе по воде своими иглами, вырванными из правого бока. там теперь дырка, в неё проникает смерть. я чувствую, ты в беде, тебе неуютно, горько и одиноко, но я не могу спуститься туда, где ты сейчас, потому что не знаю входа. и поэтому я пишу тебе уже в восемнадцатый раз, и сижу на мосту, и глупо гляжу на воду. и уходит время — и это сближает нас.
я смотрю на небо. я помню, как ты летел, волосатыми толстыми лапами сжимая нити. ты летел, совершенно не думая о красоте, ты искал меня взглядом, и говорил: «снимите!», и фотографы с мятыми лицами снимали тебя, я следил из кустов за тобой и какими-то птицами, и намеренно не выходил. медведь, твой полёт был смешон, и мне было очень страшно. я стоял в стороне, не мешая тебе лететь.
на воздушных шарах не летают, это скажет тебе любой сопляк. но ты никому не верил. ты пытался снова и снова, не думая о судьбе, не пугаясь пчёл, не слыша свиного рева — ты летел за мёдом, но мёда ты не нашёл. я сидел в ветвях, я был молодой, здоровый, ты не видел меня — что само по себе хорошо. потому что твои полёты меня пугали до такой трясучки, что я мог тебя убить. ты бы видел себя — твои глаза не мигали. а порой ты летал, забывая держаться за нить.
а ещё я помню, как ты потерял конечность. ты приполз тогда в дом, практически наугад, и в твоих глазах слились пустота и вечность. ты заснул на полу, совершенно забыв о том, что позвал меня в гости. ты был мне почти как брат. и пока ты спал, я убил тебя и закопал в компосте, потому что, медведь, — ты бы и так пропал.
помнишь, медведь, я шёл к тебе сквозь туман, твои мёртвые крики пугали меня до дрожи, а ещё я боялся, что ты раскроешь обман и, когда я дойду, предъявишь улики. но всё же я пересилил ужас, и вошёл в твой безмолвный склеп, и сидел там во тьме, симулируя смех и радость, и ел в одиночестве чёрный и горький хлеб, и одна лишь мысль была у меня в уме: неужели ты, такой сумасшедший и гордый, обречён отныне сидеть в ледяной тюрьме?
ты не думай, медведь, что я собираюсь вечно жить и писать тебе буквы, которые ты не прочтёшь. скоро встретимся. иглы мои конечны, я устал от себя и от от этой бегущей воды. на деревьях желтеют листья, скоро выпадет снег и засыпет старую ложь, правду тоже засыпет, засыпет твою могилу, и мою засыпет — она будет где-то рядом. я уверен, кстати, что ты меня там не ждёшь и не слышишь меня — да, в общем-то, и не надо.
=*=